Главное различие между античными и шекспировскими трагедиями лежит, кажется, в истоках трагического, в том, что становится движущей силой сюжета. Для древнегреческой трагедии это фатум, который преследует всех, даже богов: герой в определенном смысле остается пассивен — он бессилен перед роком. На первое место выступает нравственный пафос, идея сохранение чести, того, что римляне назовут виртусом. Источник трагического у Шекспира же направлен на человека: главным мотивом трагедий становится личная страсть; виновником событий, приведших к трагическому финалу, оказывается сам главный герой, совершающий роковую ошибку, почти всегда проистекающую из его благородства или несколько наивной веры в разумность вселенной. Кроме того, трагедийная ситуация, характерная для шекспировского театра, в отличие от античной, замкнута. Это может выражаться, например, в отсутствии проклятья, которое тянулось бы из прошлого, чтобы обязательно настигнуть героя в настоящем, что часто можно наблюдать в античных трагедиях.