RODERIGO
What should I do? I confess it is my shame to be so fond; but it is not in my virtue to amend it.
IAGO
Virtue! a fig! 'tis in ourselves that we are thus or thus. Our bodies are our gardens, to the which our wills are gardeners: so that if we will plant nettles, or sow lettuce, set hyssop and weed up thyme, supply it with one gender of herbs, or distract it with many, either to have it sterile with idleness, or manured with industry, why, the power and corrigible authority of this lies in our wills. If the balance of our lives had not one scale of reason to poise another of sensuality, the blood and baseness of our natures would conduct us to most preposterous conclusions: but we have reason to cool our raging motions, our carnal stings, our unbitted lusts, whereof I take this that you call love to be a sect or scion.
RODERIGO
It cannot be.
IAGO
It is merely a lust of the blood and a permission of the will. Come, be a man. Drown thyself! Drown cats and blind puppies.
(Act 1, Scene 3)
|
РОДРИГО
Что же мне делать? Мне самому стыдно, что я так влюбился, но поправить этого я не в состоянии.
ЯГО
Не в состоянии! Скажите пожалуйста! Быть тем или другим зависит от нас. Каждый из нас - сад, а садовник в нем - воля. Расти ли в нас крапиве,салату, иссопу, тмину, чему-нибудь одному или многому, заглохнуть ли без ухода или пышно разрастись - всему этому мы сами господа. Если бы не было разума, нас заездила бы чувственность. На то и ум, чтобы обуздывать ее нелепости. Твоя любовь - один из садовых видов, которые, хочешь – можно возделывать, хочешь - нет.
РОДРИГО
Будто бы!
ЯГО
А то как же? Чистейшее попущение крови с молчаливого согласия души. Будь мужчиной. Топиться! Лучше топи кошек и щенят.
(пер. Б. Пастернака)
|
РОДРИГО
Что же мне делать? Я сознаюсь: мне стыдно, что я такой глупый. Но я не способен этому помочь.
ЯГО
Не способен? Вздор! От нас самих зависит быть такими или иными. Наше тело - это сад, где садовник - наша воля. Так что если мы хотим сажать в нем крапиву ила сеять латук, разводить иссоп и выпалывать тимиан, заполнить его каким-либо одним родом травы или же расцветить несколькими, чтобы он праздно дичал или же усердно возделывался, то возможность и власть распоряжаться этим принадлежат нашей воле. Если бы, у весов нашей жизни, не было чаши: разума в противовес чаше чувственности то наша кровь и низменность нашей: природы приводили бы нас к самым извращенным опытам. Но мы обладаем разумом, чтобы охлаждать наши неистовые порывы, наши плотские влечения, наши разнузданные страсти. Поэтому то, что ты зовешь любовью, я рассматриваю как некий отросток или побег.
РОДРИГО
Этого не может быть.
ЯГО
Это всего лишь прихоть крови и поблажка воли. Полно, будь мужчиной! Утопиться! Топи кошек и слепых щенят.
(Пер. М. Лозинского)
|
РОДРИГО
Что же делать? Со стыдом признаюсь в безрассудной любви, но перебороть ее нет сил.
ЯГО
Сил нету? Чушь собачья! В нашей власти быть тем или другим. Тело наше -огород; воля наша - огородник. Растить ли салат иль крапиву, полоть ли бурьян, занимать ли землю под один род зелени или разнообразить, обращать лив пустошь леностью или утучнять трудом, - все это дело нам подвластное, все в нашей воле. На весах жизни нашей предусмотрена чашка разума, чтоб уравновешивать чашку чувственности. Иначе бы низменные страсти нашей натуры доводили нас до самых несусветных бед. Но есть у нас разум для охлажденья наших ярых порывов, наших плотских вожделений, наших разнузданных похотей, ответвленьем коих я считаю то, что называешь ты любовью.
РОДРИГО
Ну как можно так говорить!
ЯГО
Да, да, это просто похоть крови, не обузданная волей. Будь ты мужчиной! Топиться? Топить себя? Топи слепых щенят и кошенят.
(перевод Осии Сороки)
|
